Planeta curata

 

  Ю.В. Иванов

                            ЛЕТОПИСНЫЙ ЧЕРН — ЗАГАДКА ВЕКОВ

История молдавской географической науки до настоящего времени разработана ещё очень слабо, хотя она имеет большое значение для исторической географии Республики Молдова.

Первым, отчасти собственно молдавским географическим трудом, по мнению автора, является древнерусская летопись XI века: «Повесть временных лет». Этот обзор расселения славянских племён с указанием мест обитания тиверцев и уличей на территории современной Молдавии является для нас бесценным источником по истории нашей страны. В золотой фонд замечательных географических произведений, рассказывающих о географии Средневековой Молдавии, должен войти и «Список русских городов дальних и ближних», как он называется в рукописях, древнерусский трактат XIV века. Список русских городов помещается обычно в летописях и сборниках XV-XVII вв. в виде особой статьи под названием: «А се имена всем градом Русским дальним и ближним»(1). Список до сих пор ещё не изучен окончательно, несмотря на то, что он обнаруживает хорошую осведомлённость в географии значительной части Восточной Европы XIV в и более раннего времени.

В исторической литературе, в своё время, господствовало мнение о недостоверности и компилятивности Списка, которое долго повторялось без всякой проверки со времён Карамзина. Между тем, специальное изучение Списка показывает его крупное значение как географического источника. Так, оказывается, что подавляющее количество перечисленных в нём городов, действительно существовало в XIV-XV вв., причём эти города могут быть нанесены на современную карту. Особенно поражает хорошая осведомленность автора Списка в топографии некоторых городов, для которых отмечены их укрепления и каменные соборы. Работа по нанесению на карту показаний Списка не может считаться окончательно завершённой, так как местоположение некоторых городов осталось неустановленным, но и в настоящем своём виде карта русских городов «дальних и ближних» является полезной при исторических и историко-географических изысканиях. В частности, устанавливается большое количество уже погибших городов, которые могут сделаться предметом археологических исследований.

Автор Списка русских городов был, несомненно, русским, что доказывается, прежде всего, правописанием списка. На это же указывает особенно точное перечисление залесских и рязанских городов, а также большое внимание, уделённое городам черниговским, которые показаны под общей рубрикой киевских городов. Очень подробно указаны города, лежавшие на восточной окраине Великого княжества Литовского, вследствие чего они названы литовскими. Характерно, что города, населённые только литовцами, совершенно пропущены в Списке, так как они не подходили к общему понятию русских. Нет даже таких литовских городов, как Биржи, Кейданы, Шавли, тогда как Вильна и Троки с их смешанным литовским и белорусским населением показаны в списке. Следовательно, в основу определения, чтo считать русскими городами, был положен принцип языка(2).

Молдавские (волошские) города вошли в Список, вместе с русскими, украинскими и белорусскими, ввиду общности того языка, на котором велась письменность Молдавии и Валахии в средневековье. Собственно литовские и польские города в Список не вошли по этой же причине(3).
Таким образом, налицо попытка дать географию городов в русских землях в широком понимании этого слова, что отражает представление автора Списка русских городов о единстве русских, украинцев, белорусов, молдаван, волохов и болгар. Уже эта замечательная особенность Списка русских городов должна привлечь к нему большое внимание. Следовательно, Список интересен не только как ранний историко-географический документ, но и как памятник, доказывающий, что уже в начале XIV в. существовало представление о единстве «Русской земли», сознание связи русских с балканскими славянами и с молдаванами, употреблявшими в это время в письменности славянский язык.

Первыми в Списке русских городов показаны города по Дунаю, в конце перечисления которых сказано: «А се болгарскии и волоскии гради». К их числу по списку относятся следующие города: Видычев на Дунае о седми стенах каменных, Мдин, Тернов, Дрествин, Дичин, Килиа, Новое село, Аколякра, Карна, Каварна, Белъгород на усть Днестра над морем, Черн, Ясьскыи торг на Пруте, Романов торг на Молдове, Немечь в горах, Корочюнов камен, Сочява, Серет, Баня, Чечюнь, Коломыя, Городок на Черемоше, Хотень на Днестре. «А се имена всем градом рускым далним и ближним. На Дунаи, Видычев град, о седми стенах каменных, Мдин. И об ону страну Дунаа, Тернов; ту лежить святаа Пятница. А по Дунаю, Дрествин, Дичин, Килиа. А на усть Дунаа, Новое село, Аколякра. На море, Карна, Каварна. А на сеи стороне Дунаа, на усть Днестра над морем, Белъгород. Черн, Ясьскыи торг на Пруте реце. Романов торг на Молдове. Немечь в горах. Корочюнов камен. Сочява. Серет. Баня. Чечюнь. Коломыя. Городок на Черемоше. На Днестре Хотень. А се болгарскыи и волоскии гради.»

После перечисления городов стоит как бы их обобщение в словах: «а се болгарскыи и волоские гради». В Новгородской летописи эти слова по ошибке отнесены к польским городам и выделены киноварью, как будто ими начинается новый абзац, а не заканчивается предыдущий. Легко заметить, что описание болгарских и волошских городов ведётся в Списке в определённом направлении с юга на север. Вначале упоминаются задунайские и приморские города, далее следуют города к северу от Дуная, называемые в Списке «волошскими». Однако, по сути, речь идёт не о румынских, а о молдавских городах.

В этом списке нас особо интересует город Черн, стоявший то ли на Днестре, то ли на Пруте. Эта неясность возникла давно, из-за различной трактовки состава предложений и знаков препинания в древнерусском тексте. Одни исследователи принимают за Черн из Списка современный украинский город Черновцы на Пруте, другие размещают его на Днестре, выше современного Белгорода-Днестровского, например, М. Н. Тихомиров(4). После открытия в Молдавии славянских поселений восточнославянских племён тиверцев и уличей Поднестровской культуры VI–XII веков некоторые исследователи начали связывать летописный Черн с Екимоуцким городищем возле села Екимоуцы в Резинском районе(5), но больше всего с Алчедарским городищем возле села Алчедар Шолданештского района Республики Молдовы, которое было исследовано в 1950–1963 годах советским археологом Георгием Борисовичем Фёдоровым(6).

В Алчедаре был обнаружен металлургический центр, который обслуживал Черновское гнездо поселений тиверцев райковецкой археологической культуры  в бассейне реки Чорны (Одая, Алчедар, Пояны, Глинжены, Шолданешты)(7). В VI-VIII веках Алчедар представлял собой небольшое неукреплённое поселение. В конце IX века территория Алчедара увеличилась в несколько раз, а в центре была возведена цитадель с мощным валом и рвом. В начале XII века из-за набегов кочевников поселение запустело. В основном слое были обнаружены остатки нескольких десятков жилищ, мастерских и хозяйственных сооружений, а также тысячи различных предметов материальной культуры: украшения, оружие, орудия труда, пряслица из Овруча(8). На посаде найдены домницы для производства железа, жилища, глиняные антропоморфные статуэтки и др.
В 1984 году были проведены раскопки ранее не исследовавшегося поселения у славянского городища близ села Алчедар. Найденное поселение вытянуто примерно на 900 метров к северо-западу от городища вдоль северо-восточного склона лощины, параллельно грунтовой дороге Алчедар-Матеуцы. Ширина выхода культурного слоя местами достигает 200 метров. Вблизи также был исследован могильник конца IX-первой половины X века. В 1960-х годах на могильнике насчитывалось более 300 курганов высотой до 0,6 м, с круглыми в плане насыпями диаметром от 4 до 11 метров. Раскопано более 100 курганов. Обнаружены погребения по обряду трупосожжения на стороне. Пережжённые кости зарывались в ямки или помещались в глиняные урны. Более поздние захоронения совершались в ямах, вырытых в насыпях курганов(9). В средневековом денежно-вещевом кладе, обнаруженном неподалеку от круглого городища Алчедар, представлены серебряные украшения, декорированные зернью(10) (серьги «волынского типа», пуговицы, бусы), найденные совместно с литой серебряной позолоченной подвеской «гнёздовского типа», украшенной зооморфным орнаментом, а также несколькими византийскими и восточными монетами. Наряду с Алчедаром, в Восточной Европе выявлены ещё несколько ремесленных центров, в которых функционировали мастерские, изготовлявшие, в том числе, и подобные украшения с зернью — Екимауцы в Резинском районе Республики Молдова, Червоне на Южном Буге, Искоростень на Днепровском Правобережье(11).

Особенно на «алчедарской» версии настаивал сам Георгий Борисович Федоров. Этой идее посвящена целая глава его книги, которая так и звучит: «Тайна чёрного города», где автор прямо утверждает, что открытое им Алчедарское городище и есть летописный Черн(12).

Вот выдержка из главы: «Четырнадцатый век… Некогда могущественное древнерусское государство давно уже распалось на отдельные феодальные княжества. Русь, окровавленная, ограбленная, униженная беспросветным столетием татарского ига, тяжко страдающая от иноземных захватчиков, от княжеских междоусобиц. Не только окраинные, но и многие центральные районы её, даже сам Киев, отторгнуты.
Но в памяти народа, в умах лучших сынов его жила мысль о былом единстве и могуществе Руси. Один из таких людей, имени которого не сохранила история, и составил «Список городов русских дальних и ближних». Среди десятков этих городов упоминаются и такие, которые к XIV веку уже не существовали или были захвачены иноземцами.
На Днестре автор «Списка» помещает три древнерусских города: Белый город, или Белгород, в низовьях Днестра на юге (это и поныне существующий Белгород–Днестровский), Хотин — в верховьях Днестра на севере (он также существует и поныне), а между ними — Черн, или Чёрный город. Но ведь в XIV веке территория между Хотином и Белгородом уже давно была оторвана от Руси. Значит, Чёрный город, Черн, во всяком случае, как русский город, существовал до XIV века, может быть, во времена тиверцев, и, безусловно, на их территории. Где же он? Уже десятки лет его ищут учёные, о его местоположении высказано множество гипотез. Например, что Черн — это нынешние Черновицы. Но эта гипотеза не годится. Во–первых, Черновицы расположены не на Днестре, а на Пруте, а во–вторых, не между Белгородом и Хотином, а выше Хотина. Черн находится где–то в Молдавии, на древней земле тиверцев. Но где? Во всяком случае, он существовал, и память о нём как о русском городе сохранялась и в XIV веке».

И далее Г.Б. Фёдоров пишет: «Перед нами было не просто поселение, а феодальный город, в котором было чёткое разделение между людьми и по роду занятий, и по социальному положению; город, где основным занятием населения было ремесленное производство, то есть производство на рынок, товарное производство. Об этом говорили не только вещественные остатки чётко специализированных ремёсел, но и найденные на поселении денежные знаки: русская гривенка — слиток, византийские и восточные монеты. Что же это за город? Неужели он не оставил никаких следов в памяти потомков, после того как в середине XII века население покинуло его из-за непрерывных нападений кочевников? Этот самый большой древнерусский город в Молдавии находился на Днестре между Белгородом и Хотином. Именно там, где помещал древнерусский летописец город Черн в «Списке городов русских». Этот город чёрной металлургии лежит возле притока Днестра — реки Черны. Многие названия, например названия сёл, часто меняются. Но названия рек очень стойкие — они сохраняются столетиями. Древнерусский город, лежащий в Поднестровье между Белгородом и Хотином на реке Черне, и есть летописный Черн. Так была раскрыта тайна Чёрного города, многие десятилетия волновавшая умы учёных».

Казалось бы, что есть веские основания, чтобы согласиться с Георгием Борисовичем Фёдоровым и теми исследователями, которые ставят знак равенства между Алчедарским городищем и летописным Черном из Списка. Однако, по мнению автора, стоит обратить более пристальное внимание на остатки славянских городищ, которые мы можем и теперь увидеть на берегах самой реки Чорны, впадающей в Днестр, тем более, что в месте их слияния находится современное село под названием Чорна Резинского района Республики Молдова. Особое внимание вызывают находки, обнаруженные археологической экспедицией под руководством Н. В. Гольцевой при исследованиях 1978-79 гг. и 1989-90 гг., цитадели городища Глинжень II и селища (посада) — Глинжень V, расположенных в окрестностях села Глинжены на отвесных берегах реки Чорна Шолданештского района Республики Молдова(13). Кстати, Алчедарское городище расположено севернее в нескольких километрах от русла реки… Раскопки показали, что средневековый памятник у села Глинжены (городище Глинжень II и селище Глинжень V) носит все археологические признаки городища — общинного центра, а на последнем этапе своего существования (в X-XI веке) мог являться раннефеодальным и хозяйственно-административным центром тиверцев Днестровско-Реутской возвышенности(14). Скорее всего, по мнению автора, именно это уникальное городище именовалось Черном, хотя не исключено, что составитель Списка идентифицировал под древнерусским городом весь конгломерат, всю хозяйственно-административную совокупность селищ и городищ, расположенных в районе бассейна реки Чорна.
В этой мысли укрепляет наличие некоторых сообщений о Черне, или Чёрне, в тиверско-русинском летописном своде великих толковинов Трояновой Земли — средневековых правителей Пруто-Днестровского междуречья. В этом плане большой интерес представляет рукопись Ирки Печенежской, личного секретаря и биографа восточнославянского первопечатника и просветителя Георгия Франциска Скорины, составленная, предположительно, в первой трети XVII века(15). В ней говорится, что Г. Ф. Скорина после своего спешного бегства из Праги (в 1550 году) и окончательного обоснования в Великих Расконах Трояновой Земли (нынешнем городе Рышканы Рышканского района Республики Молдова) очень интересовался у великого толковина Твердобоя местом нахождения «Великого Старого Чёрного города», о котором много слыхал, будучи ещё отроком в Полоцке, от своего отца и знающих людей. Далее будут приведены отрывки из вышеуказанной рукописи в переводе на современный русский язык:

«И очень спрашивал наш великий дядька Юрга Скорина Полоцкий Старый нашего великого дядьку великого толковина Твердобоя, когда уже прибыл на доброе и сытное жытие в Великие Расконы на Горе, за Великий Старый Чёрный город, о котором много слыхал ещё в детстве в Великой Земле Полоцкой, от своего отца и старых и умных людей, которые много знали за первых людей и старые времена…»

Интерес Скорины вовсе не случаен: «… ибо имел великую славу и высокую долю Великий Старый Чёрный город в сердцах и душах всех славянских родов старых и первых, которые почались ещё от великих наших отцов Семи Толковинов и Великой Матери Вечи Старой(16), когда ещё первые роды и первые люди прятались в глубоких, тёмных и холодных пещерах от Великой Ледяной Змеи и Великой Чёрной Мары(17), которая насылала [эту змею] на весь великий белый свет, который обходил за день наш Великий Первый и Старый Бог — Великий Ра-Отец Солнце, когда его ещё величали — Великий Брама Швара-Рог Ружавый и Блистающий(18)».

А далее в тексте мы находим самое важное: великий толковин Твердобой рассказывает Георгию Скорине о «Чёрном городе» и указывает его местонахождение на берегу реки Чорна: «И рассказал, и показал наш великий дядька великий толковин Твердобой нашему великому дядьке Юрге Скорине Полоцкому то место на великой реке Чорна, где когда-то стоял и был Великий Старый Чёрный город, и повёл [повёз] его на те великие пеплы святые и горькие, на тот выступ высокий и широкий, который ещё и теперь называют великим стругом [лодкой, кораблём] нашего великого дядьки Великого Трояна(19)…»

Несомненно, разговор идёт о Глинженском селище, о цитадели городища под нынешним названием Глинжены II, об уникальном природном образовании на юго-западной окраине нынешнего села Хлинжень Шолданештского района Республики Молдова. Высокий треугольной формы мыс, который вполне мог ассоциироваться у древних славян с ладьёй солнечного бога, над глубоким каньоном левой террасы реки Чорна и оврагом, по которому протекает впадающий в неё безымянный ручей, практически недоступен с двух сторон (а благодаря каньону, с одной стороны было неприступным и селище Глинжены II — спутник городища). С напольной стороны мыс защищали искусственные сооружения: вал, высота которого в настоящее время достигает 3–3,5 м; перед валом с наружной стороны был вырыт глубокий ров до 4 м. Вал и ров прерывались входом на цитадель городища с западной стороны. От входа по направлению к восточной части цитадели прослеживается остатки древней каменной вымостки (дороги?). Для усиления обороны склоны мыса были, вероятно, специально эскарпированы. В настоящее время площадь цитадели городища занята огородами и виноградниками жителей с. Хлинжень.

Окрестности села Глинжены

Археологические раскопки показали, что непосредственно к западу от цитадели городища располагался большой посад, по площади в несколько раз превышающий размеры самой цитадели, известный в археологической литературе, как многослойное селище Глинжень V. Селище, размерами примерно 800=500 м., находилось в 300 м. к западу от села Хлинжень, слева от дороги в с. Мигулень, выше источника «Ла роша». Через селище проходит грунтовая дорога из с. Хлинжень к железнодорожной станции Липчень. С юга поселение ограничено обрывом каньона долины реки Чорна. В западной части посад частично перекрывал трипольское поселение под научным названием Глинжень I. В настоящее время посад почти полностью разрушен при строительстве молочно-товарной фермы с. Хлинжень(20).

Конечно, мы не можем теперь утверждать с абсолютной уверенностью, что автор Списка принимал за Чёрн именно Глинженское городище, но указание толковинской летописи делает данную версию наиболее состоятельной. Несомненно, — необходимо продолжить поиски новых документов, раскрывающих тайны и загадки легендарного города Чёрна.

Черепки посуды, найденные в Глинженском городище.

 

КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ